Я уже проработал 5 лет в "Производственном объединении "Гжель" и в 1979 году меня повысили по службе и из простого живописца 4 разряда я стал работать в отделе главного художника. Должность моя называлась "Старший художник", на самом деле я был самым младшим среди гжельских художников.
Моими обязанностями в том числе было - организовывать многочисленные выставки, заниматься дизайном упаковки, работать с издательствами, фотографами, киношниками и телевизионщиками.
Логинов - директор объединения задумал издать альбом по гжельскому промыслу, до этого еще таких книг не издавалось. В издательстве "Планета" включили эту книгу в план и к нам стали приезжать фотографы. Их было двое - Р. Озерский, который снимал портреты, производство и А. Лучин - специалист по студийной съемке. Я отбирал в нашем музее работы художников, которые были включены в эту книгу. Водил по производству для съемки технологического процесса. Длился этот процесс долго, может целый год с перерывами на месяц-два т.к. фотографы уезжали в далекие командировки для выполнения срочных издательских заказов.
В один прекрасный день меня знакомят с художником, которому поручено заниматься художественным оформлением нашего альбома - это был Семен Соломонович Верховский. Моя роль при нем была - отсортировать слайды по современным авторам и по исторической съемке и консультировать по технологии. Историческую съемку уже произвели в Русском и Историческом музеях. И началась наша с ним работа, которая сразу перешла в дружбу. Он был ровесник моего отца.
Мягкий, интеллигентный, доброжелательный, высококультурный, веселый самоироничный - этими терминами можно охарактеризовать этого человека. Ну и, конечно, высокий профессионал. Мы встречались с ним в его мастерской, сначала на Котельнической набережной, потом в Коломенском, где ему выделили мастерскую на первом этаже старого жилого дома. В течении, наверное, двух лет мы работали над альбомом. Для меня - каждая из встреч была уроком и профессионального мастерства и жизни. А какой интересный рассказчик был Семен Соломонович! Я узнал много о его лучших друзьях-художниках, о том времени 50х когда он был студентом, об охоте, о путешествиях. С каким интересом я слушал его рассказы и о великих шахматистах и о мастерах трубочниках. Он оформил десятки книг и о каждой он мог рассказать историю. Еще он увлекался астрономией и однажды пригласил меня с моим отцом, которому тоже была интересна эта тема, на сеанс "связи с Космосом". У Семена Соломоновича в квартире стоял настоящий телескоп и по вечерам он изучал Космос. В этот раз мы наблюдали за Юпитером.
Я был посвящен в творческую кухню профессионала, художника-дизайнера, как сейчас бы сказали. Работая он рассказывал, как нужно оформлять книгу, о композиции, о модульном построении книги. И на каждую тему у него был рассказ, он был прекрасным Учителем, в легкой доступной форме донося до слушателя знания.
Хочется рассказать и о работе художника по оформлению книги. Сейчас для многих это уже история и трудно понять, как в докомпьютерную эпоху создавали книгу. Так вот: фотографы отсняли сотни слайдов, которые в больших пакетах передали Семену Соломоновичу, их нужно было рассортировать по авторам работ, а старинные музейные экспонаты по векам. Редакторы дали свой наказ-издание не академическое и книга должна быть не научно-искусствоведческой (а в авторах были серьезные специалисты по керамике из Исторического и Русского музеев) а популярно-развлекательной, что бы советскому обывателю не было скучно смотреть, поэтому редакторы сразу укоротили тексты и заставили авторов многое сократить. В нагрузку к фотографиям изделий из фарфора, фаянса и майолики редакция положила огромное количество фотографий природы - их было, наверное больше, чем наших и их нужно было вставить в книгу. Ну казалось бы вставляй пейзаж и все, какие варианты. Но художник Верховский придумал свой ход, он выбрал наиболее графически выгодные сюжеты и сделал зеркальные развороты, с этих разворотов начинались страницы о наших художниках. Таким образом получились новые картины - раздел современного фарфора начинался разворотом с фотографией цветущей вишни на фоне голубого неба, ее ветки, зеркально отображаясь, создавали интереснейший рисунок, а бело-синий колорит предварял следующую страницу с фарфором расписанным кобальтом художницы Бессарабовой, а перед разделом с работами Азаровой он вставил, тоже зеркальное изображение заснеженных веток дерева на фоне голубого неба. Это уже была не фотография, а некий орнамент нарисованный талантливым художником. Перед моим разделом он поместил композицию, причудливо составленную из весенней заледенелой речки со струящимися блестящими в лучах солнца потоками. Торчащие из речки ветки создавали фантастический орнамент. Все эти пейзажи объединял сине-белый колорит и графический рисунок. А какая грандиозная, по настоящему научная работа была проведена им в разделе историческом. Он нашел множество репродукций старинных гравюр и проиллюстрировал страницы с керамикой. На майоликовых изделиях 18 века гжельские мастера изображали людей, птиц, так он подобрал гравюры с аналогичными рисунками. Подобранные иллюстрации расширяли и обогaщали тему. Гжельские сосуды декорировались и надписями и гравюры-лубки тоже сопровождались веселым текстом, на некоторых таких гравюрах были очень фривольные тексты, которыми простые русские художники подписывали эти народные картинки. Конечно редакторы внимательно читали текст и возвращали на переделку иллюстрации. Семен Соломонович переставлял некоторые буквы в текстах, чтобы нельзя было прочитать слово, но по рифме можно было догадаться, что было в первоисточнике. Еще он придумал интересный ход, по всей книге в современном разделе идут фотографии всего технологического процесса создания и фарфоровых и майоликовых изделий. На каждом производственном участке делались фотографии процесса. Мне довелось позировать для 2 фотографий, где я рисовал эскиз. Вот с этим разделом произошла история. Когда книга уже была напечатана и мы передали из типографии первый экземпляр директору он, просматривая фотографии, наткнулся на фото, снятое в гипсовом цехе. В кадре на втором плане были грязные рабочие ботинки, ботинки были истоптаны, в гипсе и стояли на приступочке. Ярости его не было предела. Мы выслушали столько брани за пропущенный казус... Эта история имела продолжение. Через несколько лет я занимался переизданием этой книги и мне было напомнено про ботинки. Фотограф обещал переснять, но ему было некогда и в типографию ушли кадры со стоптаной обувью. Сцена с директором повторилась, его чуть удар не хватил.
В редакцию носили на утверждение макет альбома. Макет делался из разворотов в масштабе 1:1, страницы были из ватманской бумаги и на них наклеивались резиновым клеем черно-белые фотографии напечатанные со слайдов, причем в фотолабораторию вместе со слайдом отправлялась сопроводиловка, где указывалось какой размер будет у фото. Потом уже фотография резалась по размеру иллюстрации и наклеивалась на свое место. Все иллюстрации художник заранее прорисовывал карандашом. Весь макет представлял из себя талмуд весом в несколько килограммов и толщиной сантиметров 10.
Еще одна веселая история приключилась, когда я обратился к Семену Соломоновичу с просьбой разработать мне дизайн плаката для моей выставки в Западном Берлине, которая должна состояться в 1990 году. Знакомая переводчица перевела все, что было написано на плакате на немецкий язык и я приехал в мастерскую художника. Мы с ним стали подбирать шрифт для плаката из многочисленных книг по шрифтам, которые у него были. Вот, говорит он, самый лучший вариант для твоего плаката и показывает причудливый готический шрифт, очень красивый и оригинальный. Мы перефотографировали буквы, вырезали и вклеили на макет весь текст и я отдал в типографию, тираж был напечатан и мы с организаторами выставки выехали в Берлин. Отдали плакаты для расклейки нашим немецким друзьям, а они говорят, мы прочитать не можем, что тут написано. Как? Да так - это старинный средневековый шрифт и ни один немец прочитать не может, но вы не волнуйтесь - это только придает некую интригу вашей выставке и они пойдут узнать, о чем выставка ...
Вспоминаются несколько рассказов, которые я услышал от Семена Соломоновича.
Все они связаны с нашей историей т.к. все мы участники ее. Не все знают, что были времена, когда за книгу могли и посадить. Он рассказал, что когда он учился в полиграфическом институте библиотекарь, как-то подозвал его и из под стола стал показывать книгу с репродукциями и сказал, что он доверяет, что его не выдадут. Книга была о Кандинском и других художниках, запрещенных в 50 е годы. Семен Соломонович сказал, что увиденное было шоком, ведь воспитывали их только на соцреализме, а тут другое искусство.
Потом он рассказывал, как они с ребятами пошли на похороны Сталина и как еле-еле им удалось вылезти из толпы и как их спасли военные, разрешив переползти под грузовиками оцепления. А ведь на этих похоронах погибла не одна сотня людей. Много было рассказов про охоту, как встретил на тропе медведя, как в Карелии видел НЛО ...